История из разряда «чукча не читатель, чукча — писатель». За последние годы я написал не меньше 20 статей и постов про издержки патриотических верований, что страны суть «вымышленные сущности», чьи придуманные «интересы» совпадают лишь с интересами их элит, противореча реальным интересам большинства их жителей и т.д. и т.п. На этом фоне довольно комично выглядит, что я только на днях впервые прочел «Воображаемые сообщества» Б. Андерсона. Человек еще 40 лет назад сформулировал если не дословно все то же самое, что чукча с трудом выдумывал, то местами необычайно близко к тому. Используемые конструкты «воображаемые сообщества» виа «вымышленные сущности» — само по себе показательная рифма.
Андерсон на большой выборке исторических примеров описывает как же так сложилось, что население тысяч островов голландской Ост-Индии, еще сто лет назад говорившее на сотнях совершенно разных языков и состоявшее из многих сотен ничего общего не имеющих племен и народов, вдруг придумало себе, что они все вместе индонезийцы с общим «индонезийским» языком. При этом население гораздо более гомогенного французского Индокитая почему-то вдруг решило, что состоит из трех разных наций. О том как придумали перуанцев, почему западная Африка не придумала себе единую нацию, но придумала с десяток разных , состоящих из столь же бессвязной мешанины племен, которую с той же степенью логичности можно было бы перепридумать и в 1 нацию и в 150.
Один из сюжетов книги о том как венгерский, румынский или финский языки переизобрели люди, в массе своей на них не говорившие несколько поколений. Как представители второго эшелона региональных элит придумывали новые «воображаемые сообщества» (народы, а иногда и языки), изобретение которых повышало шансы представителей второго эшелона элит стать первым эшелоном во вновь выдуманных сообществах.
В своих построениях, я развивал данную мысль в направлении тезиса о том, что в подавляющем большинстве случаев подобные процессы были выгодны исключительно региональным элитам и обрекали основную массу населения новых «воображаемых сообществ» на войны и/или резкое снижение качества государственного управления в силу разницы качества центральных и местных элит. Левак Андерсон, через страницу цитирующий Маркса, и обличающий «империализм», в такой форме вывода не делает. (Он и термин «элиты» не использует, предпочитая чиновничество, мелкопоместных дворян и интеллигенцию). Однако его подробное описание механики придумывания «воображаемых сообществ» ведет к данному выводу вполне очевидным образом. Еще раз посыпаю голову пеплом, что прочел все это лишь сейчас, ибо фактура Андерсона для обоснования моих тезисов гораздо лучше той, что использовал я.
Еще одна тема, в которой высказанные чукчей идеи почти дословно совпали с давно написанным, это последовательность придумывания или кто первый начал. Андерсон тоже утверждает, что национальная политика проводившаяся центральными элитами больших империй (русификация, германизация и проч) была не причиной, а ответом на придумывание национальностей региональными элитами периферии империй.
Большие династические империи традиционно опирались не на национальный патриотизм, а на лояльность лично фигуре государя или «правильной» религии. Выдумывать неких «великороссов», переходить с французского на русский, отпускать бороды и рядится в псевдонациональные костюмы а ля Александр III петербургской элите приходилось не от хорошей жизни, а в ответ на то, что некоторые региональные элиты империи вдруг стали предпочитать национальные знамена религиозным. Проводить принудительную русификацию, германизацию и прочую культурную политику империям приходилось в ответ на то, как поколениями шведско-говорящие дворяне вдруг «вспоминали», что они оказывается финны, франкоговорящие космополиты – начали переизобретать польскую идентичность, а веками германо-говорящая городская интеллигенция вдруг решила, что они теперь чехи и венгры.
Механика всегда одна и та же – второй эшелон региональных элит видит в существующем социально-политическом устройстве «стеклянный потолок», не позволяющий его представителям пробиться в первый эшелон. В ответ второй эшелон придумывает себе народ (иногда заодно и язык) в границах которого есть все шансы стать первым эшелоном. И уже в ответ на это, осознавая всю опасность подобных выдумок для империй, центральные элиты начинают неуклюжие попытки придумать титульный имперский народ, и разрабатывать патриотический нарратив лояльности вновь выдуманному народу (а не императору лично). Уже после этого, центральные элиты начинают в меру собственной глупости и неуклюжести насаждать свой нарратив и бороться региональными выдумками. До возникновения национальных «воображаемых сообществ» империи занимались насаждением православия/католичества, а отнюдь не языка или культуры.
Книга написана в начале 1980-х, однако в свете текущих языковых разборок и нелепиц про карты 17 века звучит сегодня кране актуально. Не будьте как чукча — читайте.
Ссылка на книгу и пару моих текстов на ту же тему, но другими словами в первом комментарии.