Миллиарды лет эволюционный отбор осуществлялся на генетическом уровне. Полезные мутации с большей вероятностью сохранялись, вредные выбраковывались. Потом у некоторых животных к наследованию генов добавились алгоритмы поведения, передающиеся путем обучения/копирования. Эти механизмы также были подвержены жесткому конкурентному отбору. Если какой-то прием охоты более эффективен, знающие его группы, не важно волков или обезьян, при прочих равных будут размножаться быстрее, чем не знающие. Соответственно данный охотничий прием будет также распространяться. Если определённая песня или танец, не важно птицы или человека, позволяет более эффективно привлекать половых партнеров, то она будет распространяться не только в силу большего репродуктивного успеха знающих данную песню, но и в силу попыток ее копирования их менее удачливыми конкурентами.
Ричард Докинз придумал для обозначения практик копируемых не на генетическом уровне, термин «мем». Данное слово в дальнейшем приобрело свою жизнь и сегодня обычно используется немного в ином смысле. Докинз же подразумевал под «мемом» и рецепт варки супа, и практику убийства еретиков, и мелодию птичьего пения, и норму о том, что на танец дам приглашают кавалеры. В логике Докинза «мем» это аналог «гена». И то и другое — универсальные репликаторы. Просто один воспроизводит себя в химической, а другой в социальной среде. Я далее буду употреблять «мем» в том смысле который в него вкладывал Докинз, а «ген» в значении используемом обывателями, для которых более точные формулировки лишь затруднили бы понимание сути сказанного.
Каждая конкретная особь, с определенной точки зрения является сочетанием (коалицией) некоторого набора генов. Роль разных генов в этой коалиции сильно отличается. Некоторые из них – просто генетический мусор и их изменения не повлияли бы ни на что, или почти ни на что. Некоторые гены отличают особь от других особей и обеспечивают определенные преимущества/недостатки: лучшее зрение или мышцы позволят быть успешнее на охоте, привлекательная внешность – лучшие репродуктивные перспективы. Однако если у новорожденной особи будут серьезные дефекты в генах критически важных для обмена веществ или работы нервной системы, то особь быстро умрет. Ген делающий ваши глаза невероятно зоркими или красивыми не даст вам преимуществ, если гены отвечающие за работу печени не совместимы с жизнью.
Любой сложный механизм общественного взаимодействия, например экономика страны или политическая система, точно так же можно представить в виде коалиции мемов, значение которых различно. Вариативность каких-то из них, например названий государственных учреждений, мало влияет на что-либо. Вариативность других не влияет на выживаемость системы, но определяет успехи в сравнении с конкурентами. В ХХ веке были экономики в которых государство владело всеми средствами производства, были позволявшие лишь мелкий бизнес, были с минимальной госсобственностью. С высокими и низкими налогами большой и малой долей внешней торговли, различными социальными системами. Все это влияло на темпы развития данных экономик. Однако все они как-то функционировали. И даже экономики Венесуэлы и КНДР до сих пор как-то работают.
Однако устойчивый коммунизм (хотя бы военный) построить не удалось никому. Даже ценой страшных жертв. Любые попытки различных стран приблизится к чему-то подобному ставили их на грань полного разрушения экономики. По аналогии с миром генов этот пример говорит нам, что существуют некоторые сочетания работающих мемов нарушение которых несовместимо с жизнью.
Объяснить почему «длинная нога быстрее бегает» — достаточно легко (даже если неправильно). Также легко можно объяснить почему (например) перераспределение капитала через фондовый рынок эффективнее, чем через банковскую систему. Объяснить же почему не удалось построить коммунизм гораздо сложнее, ровно как почему люди с определенными генетическими особенностями в среднем раньше умирают. В космос можно полететь и при парламентской республике, и при коммунистической диктатуре, и даже при теократии. А вот если выгнать все население городов в джунгли ради более быстрого построения коммунизма, то, как показывает практика, треть населения умрет за 2 года.
Биологи и медики предостерегают нас от генетических экспериментов, потому, что мы плохо представляем возможные последствия. Даже если мы точно знаем, что конкретный ген из создавшей нас коалиции предопределяет конкретное нехорошее заболевание, мы не знаем в каких еще процессах этот ген участвует и как его отсутствие может сказаться на системе в целом. Коалиции мемов устроены по тому же принципу и их взаимосвязи и взаимовлияние не столь очевидны как это кажется на первый взгляд.
Тем не менее последние 250 лет человечество последовательно и даже иногда удачно экспериментировало с мемным кодом социальных и экономических систем. Объявляли какие-то мемы вредными и старались их уничтожить. Придумывали новые и внедряли куда получится. Мог ли прогресс в принципе обойтись без масштабных кровавых экспериментов – вопрос спорный. Бесспорно, что отдельные из этих экспериментов не учитывали ошибок предыдущих, страдали от доктринерства и были самонадеянно масштабными.
Как правило, меметический мусор и внешне очень заметные, но вторичные для выживания признаки, трансформировались относительно легко и безболезненно. Надели кожанки вместо цилиндров, назначили вместо хозяина завода директора-большевика, при тех же технологиях и механизмах взаимодействия с рабочими– все плюс-минус работает, пусть и менее эффективно. А вот когда решили формировать «новую половую мораль», то пришлось бросить это дело из-за сопротивления среды. Несущие конструкции крестьянского хозяйства наоборот сломили и получили массовый голод.
Эксперименты с меметическим кодом больших социальных систем со временем начали проводить более осторожно. Проверять жизнеспособность концепций на локальных экспериментах до их масштабного внедрения. Не так уверенно настаивать на существовании «единственно правильной» теории и чаще действовать в духе «пусть расцветает сто цветов» и конкурирует между собой. Даже у «прогрессивных и научных» решений начали выискивать возможные негативные последствия второго и третьего уровня. Одним словом, в этом отношении человечество чему-то научилось.
Однако ряд сфер «мемной инженерии», на мой взгляд, находится сегодня примерно в том же состоянии, в каком пребывали марксисты начала ХХ века. В них появилось объясняющее все «единственно верное научное учение», представление о неизбежном «правильном» направлении развития, и готовность уверенно строить это «правильное» будущее на руинах устаревших предрассудков. Наиболее наглядно это проявляется в некоторых изводах психологии, разного рода практиках личностного роста и отдельных педагогических концепциях. (Сразу оговорюсь, что данный текст не преследует целью критику конкретных концепций или дисциплин. Тем более с охранительно-архаических позиций. Я просто использую наиболее наглядные примеры, для иллюстрации своих тезисов).
Современные дисциплины, связанные с развитием личности и обеспечением душевного покоя объединяет ряд общих тенденций. Чтобы не уходить в сложные обобщения, просто перечислю некоторые типичные тезисы из этой области: “Прими себя таким, как есть. Повышай самооценку. Твоя ценность не зависит от мнения других людей. Избавься от комплексов и мыслей о том, что ты что-то должен. Не суетись и наслаждайся. Избегай сравнения своих достижений и амбиций с достижениями других людей — у каждого свой уникальный путь. Медитируй. Каждый (включая детей, слабоумных и котов) – личность и его мнение важно. Поощрение эффективнее наказания т.д. и т.п».
Тоже самое в форме короткой притчи: «Мальчик, кем ты хочешь стать когда вырастешь? – Счастливым. – Ты не понял вопроса. — Вы не поняли ответа».
Я не собираюсь спорить с данными нарративами по существу, и даже не могу сказать, что я с ними радикально не согласен. Предлагаю лишь посмотреть данную тенденцию с точки зрения теории естественного отбора мемов.
Современная цивилизация состоит из миллиардов мемов и их коалиций, позволяющих нам жить в тепле и сытости, лечить болезни и летать в космос. Все они являются являются результатом длительного естественного отбора. Большинства факторов способствовавших успеху той или иной коалиции мемов, в различных обстоятельствах мы не можем себе даже представить. Некоторые мемы не несут индивидуально полезных выгод, однако способствуют успеху вашей группы в целом. (В дикой природе аналогией этого являются гены программирующие альтруистическое поведение. Отдельную особь они могут лишить жизни, но повышают шансы на выживание группы с большим числом носителей подобных генов). Другие мемы могут быть выгодны в текущих условиях, но рискованными при резком изменении среды.
Как и в случае с генами мы не знаем всех взаимосвязей. Мы можем «из ума» выдумать коммунизм или «гармоничную личность» с точки зрения текущих психологических представлений, а можем на практике проверить эволюционную выживаемость подобной конструкции. Это не равноценные по убедительности операции. Логически изящное обоснование неизбежности коммунизма на практике не сработало.
Аналогичные современным трендам учения, про необходимость избавится от зависти, страхов, не суетиться и созерцать, неоднократно возникали на предшествующих этапах развития человечества. Эпикурейцы и скептики учили нас стремиться к атараксии, стоики к апатии, буддисты нирване, китайские мудрецы дао. Проблема в том, что общества, в которых данные концепции становились широко популярными почему-то быстро рушились под ударами варваров. Не важно внешних, или внутренних. Тех, кто в силу своей грубости и примитивности атараксии не достигали, но получали огромные конкурентные преимущества в обществе где подобное отношение к жизни широко распространялось.
Современные педагогические представления призывают нас быть мягкими в наказаниях детей, не заставлять а заинтересовывать их, уважать как личность и прочее в том же духе. Однако вся наша цивилизация, прошедшая сквозь множество климатических и социальных кризисов от каменного топора до высадки на Луне, была построена людьми, которых в детстве били (часто палками) унижали и не позволяли говорить в присутствии старших. Людей выросших в иных условиях пока абсолютное меньшинство и устойчивость (живучесть) состоящего из подобных людей общества пока и близко экспериментально не доказана.
Весьма может быть, что цивилизация уже достигла того уровня, когда выросшие в любви и без строгостей дети смогут развивать ее дальше и успешнее. Возможно также считали и родители в некоторых римских семьях, считавшие, что знакомство со взглядами Пиррона или Сенеки окажется для их детей полезней владения мечом. Эти мысли опровергли солдатские императоры, энергичные вольноотпущенники, а позднее – готы с вандалами.
Нет никаких сомнений, что большинство современных людей менее счастливо чем могло быть в результате комплексов, навязанных в детстве представлений о должном, зависимости от мнения окружающих. Мне лично нереализованные амбиции тоже преизрядно попортили крови. Без них я был бы наверное счастливее и гармоничнее. Однако мы не знаем предпринимал бы я в их отсутствие те усилия, которые обеспечили мне мое образование и текущий уровень потребления. Без смутных отголосков этих амбиций я вряд ли бы заставил себя даже написать данный текст.
От того что отдельный амбициозный человек «осознает себя и свои интересы» и решит что «к черту карьеру, буду каждый день гулять у моря и читать Сенеку» этому конкретному человеку может и станет психологически лучше. Вопрос в том насколько хуже будет жить человечество если миллион амбициозных и талантливых людей поступят также.
Избавленные от архаичных культурных стереотипов (мемов) во многом сходно с проблемой избавления от гена, про который мы точно знаем, что он провоцирует определенную болезнь. Соблазнительно стать счастливее. Но может быть несчастье и стресс способствует более упорной борьбе за места в социальной иерархии? А гармоничность и осознанность препятствуют? За предшествующую историю, неоднократно случалось, что гармоничных со всей их цивилизацией сметали менее гармоничные.
Как и в случае с неудачей построения коммунизма я не могу правильно объяснить причины и взаимосвязи. Однако у меня складывается впечатление, что описанные выше тенденции современного «развития личности» направлены в основном на демонтаж тех конструкций (коалиций мемов), которые ранее выиграли эволюционную гонку. Просто сравните тезисы которые использовала для обеспечения душевного спокойствия католическая церковь или компартия с описанными выше современными. Многие из них (наслаждение греховно, праведник или революционер приносит себя в жертву) были прямо обременительны. Они создавали дискомфорт, от того что «жизнь прошла зря а ты еще не Пушкин», заставляли делать индивидуально не логичные, но выгодные для группы действия. И еще что-то о чем мы даже не догадываемся. Именно от этих вызывающих дискомфорт мемов нас сегодня призывают массово избавляться.
Это всегда риск. Примерно как с построением коммунизма или редактированием генома.
Еще раз прошу понять меня правильно. Я совершенно не призываю к возвращению во времена домостроя, отказу от свобод или самоуважения. Просто данная параллель показалась мне заслуживающей внимания.
Не все экономические и социальные учения начала ХХ века были столь самоуверенны и фанатичны как марксисты, и не все оказались в той же степени не правы в своих представлениях о будущем. Однако если сравнить экономистов начала ХХ века с экономистами начала XXI, то первые, в среднем, были более уверены в том куда движется цивилизация и какие изменения экономической реальности «действительно необходимы» для прогресса человечества.
Сегодняшние психологи, и не только психологи, похожи на экономистов начала ХХ века. Урок о том, что различить магистральное направление прогресса от неудачных экспериментов, будет возможно лишь через несколько десятилетий, пока во многих сферах не выучен.